beastly
мой чайник умер.
от меня нет никакого толка. я слушаю музыку из эдварда, а чайник уходит все дальше и дальше по длинному темному коридору. я думаю, а вдруг я успею еще догнать его, схватить за провод и сказать: эй, подожди, друзья не уходят просто так. друзья говорят друг другу "пока". я знаю, в этом "пока" нет никакого смысла, но тогда можно хотя бы надеяться, что когда-нибудь друзья увидятся, а ты ничего не сказал, и теперь мне кажется, что я снова сделала что-то не так.
я скажу ему все это, и он посмотрит на меня печально-печально. "они купят тебе серебристый и в коробке.."
и тогда я скажу ему, что друзья не продаются в коробках. я скажу, что в отделе техники в универмаге друзей нет. я скажу, что ты, старый черный чайник, дороже мне самого серебристого, даже если этот серебристый в двух, в трех, в двести шести коробках.
он улыбнется. я обниму его, и все всегда будет хорошо. я буду понимать каждое его слово, потому что мы оба будем в его мире, ведь в мой мир его слова попадали с жуткими помехами, и почти ничего нельзя было разобрать.
только то, что у него самый добрый голос на свете.
от меня нет никакого толка. я слушаю музыку из эдварда, а чайник уходит все дальше и дальше по длинному темному коридору. я думаю, а вдруг я успею еще догнать его, схватить за провод и сказать: эй, подожди, друзья не уходят просто так. друзья говорят друг другу "пока". я знаю, в этом "пока" нет никакого смысла, но тогда можно хотя бы надеяться, что когда-нибудь друзья увидятся, а ты ничего не сказал, и теперь мне кажется, что я снова сделала что-то не так.
я скажу ему все это, и он посмотрит на меня печально-печально. "они купят тебе серебристый и в коробке.."
и тогда я скажу ему, что друзья не продаются в коробках. я скажу, что в отделе техники в универмаге друзей нет. я скажу, что ты, старый черный чайник, дороже мне самого серебристого, даже если этот серебристый в двух, в трех, в двести шести коробках.
он улыбнется. я обниму его, и все всегда будет хорошо. я буду понимать каждое его слово, потому что мы оба будем в его мире, ведь в мой мир его слова попадали с жуткими помехами, и почти ничего нельзя было разобрать.
только то, что у него самый добрый голос на свете.
тогда ты сможешь все равно разговаривать с ним по ночам.
мертвые чайники не разговаривают.
ты говори с ним, а отвечает он тебе или нет, - это в сущности, не так важно?
я не знаю.
может быть, вызвать доктора?
отдали - это другое едло. он же не умер. может, ему сейчас хорошо. вы хорошие)